УДК 612.171.7

Д.И. АБДУЛГАНИЕВА^1, 2, Э.Р. МЯСОУТОВА², Л.М. КУПКЕНОВА^1, 2, Н.Г. ШАМСУТДИНОВА¹, А.Х. ОДИНЦОВА², Л.Р. САДЫКОВА², Н.А. ЧЕРЕМИНА², А.Р. ЯНГУРАЗОВА¹

 ¹Казанский государственный медицинский университет МЗ РФ, г. Казань

²Республиканская клиническая больница МЗ РТ, г. Казань

Контактная информация:

Купкенова Люция Минкадировна — к.м.н., аспирант 3 года кафедры госпитальной терапии, врач-терапевт

Адрес: г. Казань, ул. Бутлерова, 49, тел.: +7-917-901-14-98, e-mail: lkupkenova@mail.ru

Воспалительные заболевания кишечника (ВЗК) характеризуются развитием различных системных проявлений. Одним из значимых внекишечных проявлений ВЗК является снижение минеральной плотности (МПК) (деминерализация) костной ткани и остеопороз (ОП). Патогенез снижения МПК мультифакториален: активность иммунного воспаления слизистой оболочки ЖКТ, прием лекарственных препаратов, нарушение питания (низкое потребление кальция), снижение мышечной и жировой массы, дефицит витамина D, а также другие факторы вносят вклад в развитие остеопороза у таких пациентов. Несмотря на различные исследования по изучению распространенности снижения МПК у пациентов с ВЗК, данные существенно разнятся и варьируют от 17 до 77%.

Цель исследования — оценка МПК, уровней маркеров костной резорбции у молодых пациентов с ВЗК, а также оценка связи между показателями МПК и маркерами остеосинтеза.

Материал и методы. Обследованы 62 пациента с верифицированным диагнозом ВЗК: у 30 больных — болезнь Крона (БК), у 32 — язвенный колит (ЯК). Всем пациентам было проведено общеклиническое обследование, двухабсорбционное рентгеноденситометрическое исследование с определением МПК и костного минерального содержания (bone mineral content, BMC), а также определение параметров костной резорбции — остеокальцин, Beta-Cross laps (С-концевые телопептиды коллагена I типа) и определение маркера формирования костного матрикса P1NP. Биоимпедансным методом на аппарате АВС-02 «МЕДАСС» измерен уровень минеральной части костной массы.

Результаты. У семи пациентов с ВЗК (11%) выявлена низкая МПК для хронологического возраста. Представлены медианы значений МПК, остеокальцин, Beta-Cross laps, маркера формирования костного матрикса P1NP в общей группе пациентов с ВЗК, а также в подгруппах пациентов с БК и ЯК. Представлен клинический пример.

Выводы. Диагностика остеопороза у пациентов с ВЗК представляет трудности. Важно оценивать наличие факторов риска в совокупности с лабораторным и инструментальным обследованием.

Ключевые слова: воспалительные заболевания кишечника, болезнь Крона, язвенный колит, остеопороз, нарушение минеральной плотности костной ткани.

D.I. ABDULGANIEVA^1, 2, E.R. MYASOUTOVA², L.M. KUPKENOVA^1, 2, N.G. SHAMSUTDINOVA¹, A.KH. ODINTSOVA², L.R. SADYKOVA², N.A. CHEREMINA², A.R. YANGURAZOVA¹

¹Kazan State Medical Academy, Kazan

²Republic Clinical Hospital, Kazan

 Mineral density of bone tissue in young patients with inflammatory bowel diseases

Contact details:

Kupkenova L.M. — PhD (Medicine), post-graduate student of the Department of Hospital Therapy, therapist

Address: 49 Butlerov St., Kazan, Russian Federation, 420012, tel.: +7-917-901-14-98, e-mail: lkupkenova@mail.ru

Inflammatory bowel diseases (IBD) are characterized by the development of various systemic manifestations. One of the significant extraintestinal manifestations of IBD is a decrease in mineral density (BMD) (demineralization) of bone tissue and osteoporosis (OP). The pathogenesis of decreased BMD is multifactorial: the activity of immune inflammation of the gastrointestinal mucosa, medication intake, malnutrition (low calcium intake), decreased muscle and fat mass, vitamin D deficiency, as well as other factors contribute to the development of osteoporosis in such patients. Despite various studies examining the prevalence of decreased BMD in patients with IBD, data vary widely, ranging from 17 to 77%.

The purpose is to evaluate BMD, levels of bone resorption markers in young patients with IBD, and to evaluate the relationship between BMD and osteosynthesis markers.

Materials and methods. 62 patients with a verified diagnosis of IBD were examined: 30 patients had Crohn’s disease (CD), 32 patients had ulcerative colitis (UC). All patients underwent a general clinical examination, a double-absorption X-ray densitometric study with determination of BMD and bone mineral content (BMC), as well as determination of bone resorption parameters — osteocalcin, Beta-Crosslaps (C-terminal telopeptides of type I collagen) and marker determination formation of bone matrix P1NP. The level of the mineral part of bone mass was measured using the bioimpedance method on the ABC-02 «MEDASS» apparatus.

Results: Seven patients with IBD (11%) had low BMD for chronological age. The median values of BMD, osteocalcin, Beta-Crosslaps, and bone matrix formation marker P1NP in the general group of patients with IBD, as well as in the subgroups of patients with CD and UC are presented. A clinical example is presented.

Conclusion. Diagnosis of osteoporosis in patients with IBD is difficult for several reasons. It is important to assess the presence of risk factors in conjunction with laboratory and instrumental examinations.

Key words: inflammatory bowel diseases, Crohn’s disease, ulcerative colitis, osteoporosis.

Воспалительные заболевания кишечника (ВЗК) характеризуются развитием различных системных проявлений. Одним из значимых внекишечных проявлений ВЗК является снижение минеральной плотности (МПК) (деминерализация) костной ткани и остеопороз (ОП) [1, 2]. Снижение МПК при ВЗК впервые было описано 37 лет назад [3].

Несмотря на различные исследования по изучению частоты снижения МПК у пациентов с ВЗК, данные существенно разнятся и варьируют от 17 до 77% [4]. При этом средний возраст пациентов с ВЗК и остеопорозом более чем на 7 лет ниже, чем у населения в целом (39,29 против 46,87; р = 0,033) [13].

Важно отметить, в патогенезе снижения МПК у пациентов с ВЗК имеет значение влияние нескольких факторов: активность иммунного воспаления слизистой оболочки ЖКТ и, как следствие, прямое действие цитокинов (IL-1, IL-6, IL-17, TNF-альфа и INF-гамма), стимулирующих продукцию RANKL, тем самым активирующих остеокластогенез и процессы резорбции, прием лекарственных препаратов (прием системных глюкокортикостероидов (ГКС) и генно-инженерных биологических препаратов (ГИБП)), нарушение питания (низкое потребление кальция), снижение мышечной и жировой массы, дефицит витамина D, а также другие факторы [4–8].

Показано, что эффективное всасывание кальция в кишечнике, а также адекватная минерализация по данным гистоморфометрии костных биоптатов возможны при уровне 25(ОН)D 3 в крови более 30 нг/мл [9]. В большом ретроспективном исследовании с участием взрослых пациентов с ВЗК (403 пациента с болезнью Крона (БК) и 101 с язвенным колитом (ЯК)) примерно у 50% пациентов был выявлен дефицит витамина D, что согласуется с данными других авторов [10–12]. Средний уровней 25(ОН)D 3 у взрослых пациентов с БК и ЯК (средний возраст 42,09 ± 14.38 лет) составил 16,2 (8,9;20,7) нг/мл, что значительно ниже нормальных значений [13]. В то же время в целом ряде исследований среди пациентов с ВЗК витамин D был в пределах нормы. Так, в голландском исследовании с участием 101 пациента с БК и 44 здоровых людей средний уровень 25(ОН)D 3 был в пределах нормы в обеих группах: 51,6 и 60,8 нг/мл соответственно [14].

Основным показателем остеосинтеза является остеокальцин — витамин К-зависимый неколлагеновый белок, присутствующий в костной и зубной тканях [15]. Существует ряд работ, посвященных изучению маркеров резорбции костной ткани у пациентов с ВЗК [13, 17]. В исследовании Tulewicz-Marti E.M. уровень остеокальцина был повышен у 4,1% и снижен у 16,7% всей исследуемой группы, среднее значение составило 24,92 нг/мл. При сравнении пациентов с БК и ЯК уровни остеокальцина были значительно выше у пациентов с БК (22,6 нг/мл против 17,8 нг/мл), что указывает на то, что эта группа пациентов может быть особенно подвержена высокому риску снижения МПК [16].

Beta-Cross Laps является маркером резорбции костной ткани, его уровень был достоверно выше в группе пациентов с ВЗК и снижением МПК, чем у населения в целом (0,49 мг/мл против 0,43 мг/мл, p = 0,045).

Уровень P1NP, компонента предшественника коллагена первого типа, маркера формирования костного матрикса, исследовался лишь в небольшом количестве исследований. Известно, что уровень P1NP у пациентов с ВЗК был выше при сравнении с общей популяцией [18].

Интересно, что по данным денситометрии поясничного отдела позвоночника частота выявления остеопении и остеопороза (ОП) при БК была выше, чем при ЯК, а по данным денситометрии проксимального отдела бедренной кости частота ОП у пациентов с БК была немного ниже, чем у пациентов с ЯК [21]. Перекрестное популяционное исследование, проведенное Jahnsen J. и соавт. в 1997 г., показало, что у пациентов с БК наблюдалось значительное снижение МПК по сравнению с пациентами с ЯК и здоровыми контрольными группами [21]. Когорта из 3141 пациента с ВЗК в Тайване также продемонстрировала более высокий риск снижения МПК у пациентов с БК, чем у пациентов с ЯК [22].

При анализе литературы обращает на себя внимание, что в большинстве исследований связи между показателями МПК и маркерами остеосинтеза выявлено не было как у взрослых [20–22], так и у детей [23]. Подтверждением этого является исследование Turk N. и соавт., в котором было показано, что уровень остеокальцина у пациентов с ВЗК был ниже, а уровень P1NP выше при сравнении с общей популяцией [24]. Еще в 1996 г. Silvennoinen J. в исследовании с участием 150 пациентов с ВЗК показал повышение содержания в крови маркеров костной резорбции при нормальном уровне остеокальцина, что свидетельствует о повышенном распаде коллагена I типа без компенсаторного увеличения его синтеза. В этой же работе было показано наличие отрицательной ассоциации между концентрацией маркеров остеорезорбции и показателями МПК [25]. Преобладание процессов костной резорбции было подтверждено и в других исследованиях с участием пациентов с ВЗК [26].

Согласно клиническим рекомендациям по диагностике и лечению остеопороза, проведение двухэнергетической рентгеноденситометрии (DXA) поясничного отдела позвоночника и проксимального отдела бедренной кости рекомендовано для оценки эффективности проводимой терапии, а также динамики состояния МПК у пациентов с ранее установленным остеопорозом и перерывом в лечении с временным интервалом не менее 12 месяцев от первого исследования. Согласно всем проведенным исследованиям, рентгеновская денситометрия является наиболее точным методом мониторинга терапии, доказавшим связь изменений на фоне терапии со снижением риска переломов при применении зарегистрированных препаратов для лечения остеопороза, поэтому этот метод используется для динамического контроля, но не чаще 1 раза в 12 месяцев.

Рекомендовано устанавливать диагноз «остеопороз» и назначать терапию при снижении МПК, измеренной при двухэнергетической рентгеноденситометрии (DXA), на 2,5 и более стандартных отклонения по Т-критерию в шейке бедренной кости и/или в целом в проксимальном отделе бедренной кости, и/или в поясничных позвонках (L1-L4, L2-L4) у женщин в постменопаузе и у мужчин старше 50 лет. Основными показателями минерализации костной ткани при обследовании методом DXA являются:

–          костное минеральное содержание (bone mineral content, BMC) — показывает количество минерализованной ткани (г) при сканировании костей; обычно определяется длиной сканирующего пути (г/cм);

–          МПК (минеральная плотность кости, bone mineral density, BMD) — оценивается количество минерализованной костной ткани в сканируемой площади (г/cм²).

В современной клинической практике индивидуальная МПК сравнивается с референсной базой данных. Из-за разницы в методах измерения МПК в зависимости от различий в диагностическом оборудовании наиболее приемлемым методом оценки МПК является использование Т- и Z- критериев:

–          Т-критерий представляет собой стандартное отклонение выше или ниже среднего показателя от пика костной массы молодых женщин в возрасте 20–29 лет. Рекомендуемый референсный интервал получен из базы данных третьего исследования национального здоровья и питания (NHANES III). Хотя существуют отдельные нормативные базы для мужчин и женщин, рекомендуется использовать единую базу данных для лиц обоих полов (NHANES III), так как при одном и том же Т-критерии риск переломов не отличается. Т-критерий используется для женщин в постменопаузе и мужчин старше 50 лет. Классификация ВОЗ по денситометрической диагностике остеопороза, предложенная в 1994 г., не пересмотрена до настоящего времени, последние изменения и дополнения были внесены в 2013 г.

–          Z-критерий представляет собой стандартное отклонение выше или ниже среднего показателя МПК у здоровых мужчин и женщин аналогичного возраста.

У женщин до менопаузы, мужчин моложе 50 лет и детей диагностическая классификация по Т-критерию не может быть применима. В этих группах диагностика остеопороза не должна проводиться лишь на основании денситометрических критериев. Международное общество по клинической денситометрии (ISCD) рекомендует вместо T-критерия использовать скорректированный по этническому и расовому признаку Z-критерий, при значениях которого -2,0 SD и ниже следует давать определение «низкая МПК для хронологического возраста» или «ниже ожидаемых по возрасту значений», а выше -2,0 SD – «в пределах ожидаемых по возрасту значений».

Метод биоимпедансного анализа (БИА), основанный на измерении электрической проводимости различных тканей человека, применяется в различных направлениях медицины, в том числе для диагностики остеопороза. Параметр «минеральная часть костной массы» представляет собой совокупность в организме человека органических веществ, таких как кальций, магний, цинк и др. Средний показатель оценочной костной массы в зависимости от пола и массы тела составляет от 1,95 до 3,69 кг. Недостаток минеральной части костной массы может быть признаком остеопороза, нарушения структуры костной ткани. Нередко такие состояния наблюдаются при несбалансированном питании с дефицитом кальция, магния и некоторых витаминов в рационе, малоподвижном образе жизни, нарушении обмена веществ, заболеваниях желудочно-кишечного тракта [27].

Целью данного исследования является оценка МПК, уровней маркеров костной резорбции у молодых пациентов с ВЗК, а также оценка связи между показателями МПК и маркерами остеосинтеза.

Материал и методы

Обследованы 62 пациента с верифицированным диагнозом ВЗК: у 30 больных — болезнь Крона (БК), у 32 — язвенный колит (ЯК); 40 пациентов составили мужчины, 22 — женщины. Средний возраст пациентов составил 29 [25; 35] лет. Средний возраст дебюта ВЗК составил 24 [19,5; 29] года. Всем пациентам было проведено общеклиническое обследование, двухабсорбционное рентгеноденситометрическое исследование с определением МПК и костного минерального содержания (bone mineral content, BMC), а также определение параметров костной резорбции — остеокальцина, Beta-Cross laps (С-концевые телопептиды коллагена I типа) и определение маркера формирования костного матрикса P1NP. Биоимпедансным методом на аппарате АВС-02 «МЕДАСС» измерен уровень минеральной части костной массы.

Результаты

У семи пациентов с ВЗК (11%) выявлена низкая МПК для хронологического возраста. Средний показатель Z-критерия на уровне поясничных позвонков (L1-L4) составил -0,4 [-1,4; 0,15]. Средний показатель Z-критерия на уровне шейки левой бедренной кости составил -0,4 [-1,2; 0,4], на уровне шейки правой бедренной кости составил -0,4 [-1,1; 0,25]. Среднее значение МПК на уровне поясничного отдела позвоночника (L1-L4) составило 1,145 [1,04; 1,23] (г/см²). Среднее общее костное минеральное содержание составило 67,43 [59,17; 78,035] г.

Среднее значение минеральной части костной массы у пациентов с ВЗК составило 2,1 [1,92; 2,30] кг. При этом у 9 пациентов по данным биоимпедансометрии было снижение МПК.

Среднее значение маркера P1NP составило 59,45 [42,28; 80,47] нг/мл; среднее значение остеокальцина составило 18,8 [11,86; 23,68] нг/мл; среднее значение Beta-Cross laps — 0,47 [0,29; 0,64] нг/мл.

Уровень витамина D составил 11,65 [7,33; 16,26] нг/мл, что существенно ниже нормального уровня. Выявлена достоверная отрицательная корреляция между P1NP и Z-критерием (L1-L4) (r = -0,54); достоверная отрицательная корреляция между P1NP и МПК (L2-L4) (r = -0,56), а также тенденция между уровнем остеокальцина и МПК (L2-L4) (r = -0,43).

При оценке средних показателей МПК, маркеров костной резорбции и остеосинтеза в группах пациентов с БК и с ЯК выявлены следующие показатели (табл. 1).

Таблица 1. Параметры костной ткани и маркеры костной резорбции у пациентов с ВЗК по данным денситометрии, биоимпедансометрии и лабораторного обследования

Table 1. Bone tissue parameters and markers of bone resorption in patients with IBD according to densitometry, bioimpedancemetry and laboratory investigation

Представляем клинический пример сочетания ВЗК и сниженной костной массы. Пациентка А. (1997 г. р.), 26 лет, поступила в гастроэнтерологическое отделение ГАУЗ РКБ МЗ РТ г. Казани с жалобами на общую слабость, снижение аппетита, оформленный стул 1 раз в сутки без патологических примесей.

Из анамнеза известно, что у пациентки в 4,5 года в конце акта дефекации появилась примесь крови, количество крови с каждым разом увеличивалось. Мама пациентки обратилась к педиатру, который направил в хирургическое отделение ГАУЗ «ДРКБ МЗ РТ». После дообследования (проведена колоноскопия, биопсия) выставлен диагноз «Язвенный колит», было назначено лечение сульфасалазином (дозировку указать не может). На фоне лечения состояние пациентки ухудшалось, в связи с чем она была направлена в институт ФГБУ «ПФМИЦ» МЗ РФ г. Нижний Новгород, где наблюдалась с 2004 по 2015 гг. с диагнозом «Язвенный колит, тотальное хроническое рецидивирующее течение. Лактазная недостаточность». У пациентки наблюдались периодические эпизоды диареи, с примесью крови, принимала сульфасалазин 3 г/сут.

В апреле 2015 г. впервые обратилась в гастроэнтерологическое отделение ГАУЗ РКБ МЗ РТ г. Казани с жалобами на периодически кашицеобразный стул до 2 раз в сутки с примесью крови. По данным проведенной колоноскопии в слепой, восходящей, поперечной ободочной и прямой кишках выявлены множественные точечные бурые петехии, которые формировали редкие пятна или кольца до 3 мм, в нижней трети прямой кишки и в поперечной ободочной кишках участки слизистой со смазанным рисунком, на фоне которого множественные белесоватые гранулы — микроабсцессы. Биоптаты из разных участков кишечника подтвердили диагноз «Язвенный колит».

Учитывая клиническое течение, было рекомендовано увеличить дозу сульфасалазина до 4 г/сут, с дальнейшим снижением до 3 г/сут, на фоне которого она отметила ухудшение состояния, появился кашицеобразный стул до 3 раз в сутки и слизь в кале. Было рекомендовано вновь увеличить дозировку сульфасалазина до 4 г/сут, с последующим снижением до 3,5 г/сут.

В конце декабря 2017 г. произошло ухудшение состояния: учащение стула до 3 раз в сутки, появилась примесь гноя и крови в стуле. Был назначен буденофальк в виде ректальной пены, будесонид 9 мг перорально, метронидазол 500 мг 3 раза в сутки, энтеросгель и энтерол 1 пакетик 3 раза в сутки в течение 7 дней. Пациентка отметила улучшение – нормализация стула, уменьшение количества гноя и крови в стуле. Принимала будесонид в течение 3 месяцев.

В марте 2018 г. у пациентки произошло очередное ухудшение состояния в виде учащения стула до 7–8 раз в сутки, примесь крови в кале, появились жалобы на болезненные язвы в области правой голени, боли в поясничном отделе позвоночника, ноющие боли в коленных суставах, усиливающиеся после физической нагрузки, нарушение походки, в связи с этим была госпитализирована в отделение гастроэнтерологии ГАУЗ РКБ МЗ РТ. Выставлен диагноз: «Язвенный колит, тотальное поражение, хроническое рецидивирующее течение, легкая атака. Внекишечные проявления: гангренозная пиодермия. Вторичный серонегативный спондилоартрит (HLA-B27 позитивный). Лактазная недостаточность». В связи с ранним дебютом ВЗК (с 4,5 лет), большой эндоскопической протяженностью, клинической и лабораторной активностью, отсутствием ответа на стандартную базисную терапию инициировано лечение голимумабом 50 мг п/к каждые 4 недели. На фоне данной терапии пациентка отметила улучшение состояния.

В январе 2020 г. пациентка была госпитализирована в ФГБУ «НМИЦ Колопроктологии им. А.Н. Рыжих» МЗ РФ для коррекции терапии. По данным ФКС от 31.01.2020 отмечалось: язвенный колит, тотальное поражение, минимальная активность воспалительного процесса нижнеампулярного отдела прямой кишки, в остальных отделах картина ранее перенесенного воспалительного процесса. Рекомендовано продолжить терапию голимумабом 50 мг п/к каждые 4 недели.

На фоне терапии в течение двух лет состояние было стабильным.

В мае 2022 г. в отделении гастроэнторологии ГАУЗ «РКБ МЗ РТ» рекомендована отмена голимумаба 50 мг п/к с переходом на сульфасалазин в свечах 5 г 2 р/д 2 недели, с дальнейшим переходом на сульфасалазин 4 г/сут.

Объективно: рост 160 см, вес 45 кг, ИМТ 17,6 кг/м² (недостаточная масса тела). Отмечается деформация грудной клетки, кифосколиоз, обе половины грудной клетки симметрично участвуют в акте дыхания. Мышцы при пальпации мягкие, тонус нормальный. Также обращают на себя внимание сухость кожных покровов, сухость, истонченность, ломкость волос. У пациентки в анамнезе отсутствуют данные о переломах костей, половое развитие в срок (менархе — с 12 лет). Семейный анамнез остеопороза не отягощен. По данным рентгенографии шейного, грудного, поясничного отделов позвоночника: вертебропатия шейного отдела позвоночника (начальные признаки остеохондроза на уровне С4-С5, С5-С6.). Кифосколиоз грудопоясничного отдела позвоночника 1–2 ст. По данным денситометрии поясничного отдела позвоночника и шейки бедренных костей: в поясничном отделе позвоночника минеральная плотность костной ткани Z = -2,8, что соответствует остеопорозу, в шейке левой бедренной кости минеральная плотность костной ткани Z = -1,8, что соответствует норме, в шейке правой бедренной кости минеральная плотность костной ткани Z = -2,2, что соответствует остеопении (рис. 1).

Рисунок 1. Денситометрии поясничного отдела позвоночника и шейки бедренных костей пациентки А.

Figure 1. Densitometry of the lumbar spine and femoral neck of patient A.

При лабораторном исследовании: отмечается снижение уровня витамина D — 14,84 нг/мл (N > 30 нг/мл), и нормальные значения маркеров костной резорбции: остеокальцина — 13,1 нг/мл (N < 43 нг/мл), Beta-Cross Laps (С-концевые телопептиды коллагена) — 0,342 нг/мл (N 0,148–0,967 нг/мл), P1NP (N-терминальный пропептид проколлагена 1типа, маркер формирования костного матрикса) — 49,82 нг/мл (N 24,30–182,60 нг/мл).

Был выставлен диагноз: «Язвенный колит, тотальное поражение, хроническое рецидивирующее течение, внекишечные проявления: гангренозная пиодермия, олигоартрит локтевых суставов в анамнезе. Лактазная недостаточность. Вторичный серонегативный спондилоартрит (HLA-B27 позитивный). Вертебропатия шейного отдела позвоночника (начальные признаки остеохондроза на уровне С4-С5, С5-С6.). Кифосколиоз грудопоясничного отдела позвоночника 1–2 ст. Смешанный вторичный остеопороз смешанного генеза (ВЗК в анамнезе, анкилозирующий спондилит в анамнезе, прием системных глюкокортикоидов (≥ 5 мг/сут преднизолона или эквивалентной дозы в течение ≥ 3 месяца)).

Проведена коррекция терапии.

Данный клинический случай демонстрирует наличие нескольких факторов риска развития остеопороза у молодой пациентки с ВЗК: ранний дебют ВЗК, наличие анкилозирующего спондилита в анамнезе, прием системных глюкокортикоидов (≥ 5 мг/сут преднизолона или эквивалентной дозы в течение ≥ 3 месяца), лактазная недостаточность.

Выводы

Диагностика остеопороза у пациентов с ВЗК представляет трудности в силу нескольких причин. Учитывая преимущественно молодой возраст этой группы пациентов, мы не можем ориентироваться только на денситометрические показатели. Понимая мультифакториальность развития снижения МПК у этих пациентов и необходимость медикаментозной коррекции, важно определить какие из факторов риска вносят наибольший вклад в формирование снижения МПК.

Абдулганиева Д.И.

https://orcid.org/0000-0001-7069-2725.

Мясоутова Э.Р.

https://orcid.org/0000-0003-4654-4153.

Купкенова Л.М.

https://orcid.org/0000-0003-2874-9462

Шамсутдинова Н.Г.

https://orcid.org/0000-0001-7320-0861.

Одинцова А.Х.

https://orcid.org/0000-0002-7148-8862.

Садыкова Л.Р.

https://orcid.org/0000-0002-7514-9577.

Черемина Н.А.

https://orcid.org/0000-0002-5856-5050.

Янгуразова А.Р.

https://orcid.org/0009-0002-1508-0931.

Литература

1. Miheller P., Lorinczy K., Lakatos P. Clinical relevance of changes in bone metabolism in inflammatory bowel disease // World J. Gastroenterol. — 2010. — Vol. 16. — P. 5526–5542.
2. Ali T., Lam D., Bronze M.S. et. al. Osteoporosis in inflammatory bowel disease // Am. J. Med. — 2009. — Vol. 122 (7). — Р. 599–604.
3. Genant H.K., Mall J.C., Wagonfeld J.B. et. al. Skeletal demineralization and growth retardation in infl ammatory bowel disease // Invest Radiol. — 1976. — Vol. 11. — P. 541–549
4. Shirazi K.M., Somi M.H., Rezaeifar P., Fattahi I., Khoshbaten M., Ahmadzadeh M. Bone density and bone metabolism in patients with inflammatory bowel disease // Saudi journal of gastroenterology: official journal of the Saudi Gastroenterology Association. — 2012. — Vol. 18 (4). — P. 241–247. DOI: 10.4103/1319-3767.98428
5. Romas E. Clinical applications of RANK-ligand inhibition // Int. Med. J. — 2009. — Vol. 39 (2). — P. 110–116. DOI: 10.1111/j.1445-5994.2008.01732.x
6. Krela-Kaźmierczak I., Szymczak-Tomczak A., Łykowska-Szuber L., Wysocka E., Michalak M., Stawczyk-Eder K. et al. Interleukin-6, osteoprotegerin, sRANKL and bone metabolism in inflammatory bowel diseases // Advances in clinical and experimental medicine: official organ Wroclaw Medical University. — 2018. — Vol. 27 (4). — P. 449–453. DOI: 10.17219/acem/75675
7. Аганов Д.С., Тыренко В.В., Цыган Е.Н., Топорков М.М., Бологов С.Г. Роль цитокиновой системы RANKL/RANK/OPG в регуляции минерального обмена костной ткани // Гены и клетки. — 2014. — № 4. — URL: https://cyberleninka.ru/article/n/rol-tsitokinovoy-sistemy-rankl-rank-opg-v-regulyatsii-mineralnogo-obmena-kostnoy-tkani (дата обращения: 05.04.2024).
8. Priemel M., von Domarus C., Klatte T.O., Kessler S., Schlie J., Meier S. et al. Bone mineralization defects and vitamin D defi ciency: histomorphometric analysis of iliac crest bone biopsies and circulating 25- hydroxyvitamin D in 675 patients // J. Bone Miner. Res. — — Vol. 25. — P. 305–312.
9. Ulitsky A., Ananthakrishnan A.N., Naik A., Skaros S., Zadvornova Y., Binion D.G., Issa M. Vitamin D defi ciency in patients with infl ammatory bowel disease: association with disease activity and quality of life // JPEN J. Parenter Enteral. Nutr. — 2011. — Vol. 35 (3). — P. 308.
10. Leslie W., Miller N., Rogala L., Bernstein C. Vitamin D status and bone density in recently diagnosed infl ammatory bowel disease: the Manitoba IBD Cohort Study // Am. J. Gastroenterol. — 2008. — Vol. 103. — P. 1451–1459.
11. Gilman J., Shanahan F., Cashman K. Determinants of vitamin D status in adult Crohn’s disease patients, with particular emphasis on supplemental vitamin D use // Eur. J. Clin. Nutr. — 2006. — Vol. 60. — P. 889–896.
12. Lewandowski K., Kaniewska M., Więcek M., Szwarc P., Panufnik P., Tulewicz-Marti E. et al. Risk factors for osteoporosis among patients with inflammatory bowel disease — do we already know everything? // Nutrients. — 2023. — Vol. 15. — P. 1151. DOI: 3390/nu15051151
13. de Bruyn О., van Heeckeren R., Ponsioen С., van den Brink G., Löwenberg M., Bredenoord A.J., Frijstein G. Vitamin D defi ciency in Crohn’s disease and healthy controls: A prospective case-control study in the Netherlands // J. Crohns. Colitis. — 2014. — pii: S 1873–9946(14)00099– DOI: 10.1016/j.crohns.2014.03.004
14. Панкратова Ю.В., Пигарова Е.А., Дзеранова Л.К. Витамин К-зависимые белки: остеокальцин, матриксный Gla-белок и их внекостные эффекты // Ожирение и метаболизм.— 2013. — № 2. — C. 11–18.
15. Tulewicz-Marti E.M., Lewandowski K., Rydzewska G. Bone metabolism alteration in patients with inflammatory bowel disease // J. Clin. Med. — 2022. — Vol. 11 (14). — P. 4138. DOI: 3390/jcm11144138
16. Turk N., Cukovic-Cavka S., Korsic M., Turk Z., Vucelic, B. (2009). Proinflammatory cytokines and receptor activator of nuclear factor kappaB-ligand/osteoprotegerin associated with bone deterioration in patients with Crohn’s disease // Eur, J. Gastroenterol. Hepatol. — 2009. — Vol. 21 (2). — P. 159–166. DOI: 10.1097/MEG.0b013e3283200032
17. Pollak R.D., Karmeli F., Eliakim R., Ackerman Z., Tabb K., Rachmilewitz D. (1998). Femoral neck osteopenia in patients with inflammatory bowel disease // Am. J. Gastroenterol. — 1998. — Vol. 93 (9). — P. 1483–1490. DOI: 10.1111/j.1572-0241.1998.468_q.x
18. Sánchez Cano D., Ruiz-Villaverde R., Olvera Porcel M., Callejas Rubio J.L., Pérez C.C., García M.G. et al. Evaluation of bone mineral density, bone turnover markers, the OPG/RANKL system and sTNF-RI in Crohn’s disease // Gastroenterol. Hepatol. — 2011. — Vol. 34 (1). — P. 3–9. DOI: 10.1016/j.gastrohep.2010.10.006
19. Silvennoinen J., Risteli L., Karttunen T., Risteli J. Increased degradation of type I collagen in patients with infl ammatory bowel disease // Gut. — 1996. — Vol. 38. — P. 223–228.
20. Park J., Jung S., Noh Y., Kang M., Jung J., Kim S. et al. Analysis of risk factors for low bone mineral density in patients with infl ammatory bowel disease // Korean J. Gastroenterol. — 2010. — Vol. 55 (4). — P. 237–244.
21. Gokhale R., Favus M., Karrison T., Sutton M., Rich B., Kirschner B. Bone mineral density assessment in children with infl ammatory bowel disease // Gastroenterology. — 1998. — Vol. 114 (5). — P. 902–911.
22. Turk N., Cukovic-Cavka, S., Korsic, M., Turk, Z., & Vucelic, B. (2009). Proinflammatory cytokines and receptor activator of nuclear factor kappaB-ligand/osteoprotegerin associated with bone deterioration in patients with Crohn’s disease. European journal of gastroenterology & hepatology, 21(2), 159–166.
23. Silvennoinen J. Relationships between vitamin D, parathyroid hormone and bone mineral density in inflammatory bowel disease // J. Internal. Med. — 1996. — Vol. 239 (2). — P. 131–137. DOI: 1046/j.1365-2796.1996.420765000.x
24. Габрусская Т.В., Ревнова М.О., Кузьмина Д.А., Костик М.М. Оценка состояния костной минерализации и костного метаболизма у детей с воспалительными заболеваниями кишечника // ЭиКГ. — 2017. — № 7 (143). — URL: https://cyberleninka.ru/article/n/otsenka-sostoyaniya-kostnoy-mineralizatsii-i-kostnogo-metabolizma-u-detey-s-vospalitelnymi-zabolevaniyami-kishechnika (дата обращения: 05.04.2024).
25. Биоимпедансометрия как метод оценки компонентного состава тела человека (обзор литературы) [Текст] / И.В. Гайворонский, Г.И. Ничипорук, И.Н. Гайворонский, Н.Г. Ничипорук // Вестник Санкт-Петербургского университета. — 2017. — № Т. 12, вып.— С. 365–384.

REFERENCES

1. Miheller P., Lorinczy K., Lakatos P. Clinical relevance of changes in bone metabolism in inflammatory bowel disease. World J. Gastroenterol, 2010, vol. 16, pp. 5526–5542.
2. Ali T., Lam D., Bronze M.S. et. al. Osteoporosis in inflammatory bowel disease. Am. J. Med, 2009, vol. 122 (7), rr. 599–604.
3. Genant H.K., Mall J.C., Wagonfeld J.B. et. al. Skeletal demineralization and growth retardation in infl ammatory bowel disease. Invest Radiol, 1976, vol. 11, pp. 541–549
4. Shirazi K.M., Somi M.H., Rezaeifar P., Fattahi I., Khoshbaten M., Ahmadzadeh M. Bone density and bone metabolism in patients with inflammatory bowel disease. Saudi journal of gastroenterology: official journal of the Saudi Gastroenterology Association, 2012, vol. 18 (4), pp. 241–247. DOI: 10.4103/1319-3767.98428
5. Romas E. Clinical applications of RANK-ligand inhibition. Int. Med. J, 2009, vol. 39 (2), pp. 110–116. DOI: 10.1111/j.1445-5994.2008.01732.x
6. Krela-Kaźmierczak I., Szymczak-Tomczak A., Łykowska-Szuber L., Wysocka E., Michalak M., Stawczyk-Eder K. et al. Interleukin-6, osteoprotegerin, sRANKL and bone metabolism in inflammatory bowel diseases. Advances in clinical and experimental medicine: official organ Wroclaw Medical University, 2018, vol. 27 (4), pp. 449–453. DOI: 10.17219/acem/75675
7. Aganov D.S., Tyrenko V.V., Tsygan E.N., Toporkov M.M., Bologov S.G. The role of the RANKL/RANK/OPG cytokine system in the regulation of mineral metabolism bone tissue. Geny i kletki, 2014, no. 4 (in Russ.), available at: https://cyberleninka.ru/article/n/rol-tsitokinovoy-sistemy-rankl-rank-opg-v-regulyatsii-mineralnogo-obmena-kostnoy-tkani (accessed on: 05.04.2024).
8. Priemel M., von Domarus C., Klatte T.O., Kessler S., Schlie J., Meier S. et al. Bone mineralization defects and vitamin D defi ciency: histomorphometric analysis of iliac crest bone biopsies and circulating 25- hydroxyvitamin D in 675 patients. J. Bone Miner. Res, 2010, vol. 25, pp. 305–312.
9. Ulitsky A., Ananthakrishnan A.N., Naik A., Skaros S., Zadvornova Y., Binion D.G., Issa M. Vitamin D defi ciency in patients with infl ammatory bowel disease: association with disease activity and quality of life. JPEN J. Parenter Enteral. Nutr, 2011, vol. 35 (3), p. 308.
10. Leslie W., Miller N., Rogala L., Bernstein C. Vitamin D status and bone density in recently diagnosed infl ammatory bowel disease: the Manitoba IBD Cohort Study. Am. J. Gastroenterol, 2008, vol. 103, pp. 1451–1459.
11. Gilman J., Shanahan F., Cashman K. Determinants of vitamin D status in adult Crohn’s disease patients, with particular emphasis on supplemental vitamin D use. Eur. J. Clin. Nutr, 2006, vol. 60, pp. 889–896.
12. Lewandowski K., Kaniewska M., Więcek M., Szwarc P., Panufnik P., Tulewicz-Marti E. et al. Risk factors for osteoporosis among patients with inflammatory bowel disease — do we already know everything? Nutrients, 2023, vol. 15, pp. 1151. DOI: 10.3390/nu15051151
13. de Bruyn O., van Heeckeren R., Ponsioen S., van den Brink G., Löwenberg M., Bredenoord A.J., Frijstein G. Vitamin D defi ciency in Crohn’s disease and healthy controls: A prospective case-control study in the Netherlands. J. Crohns. Colitis, 2014, pii: S 1873–9946(14)00099–3. DOI: 10.1016/j.crohns.2014.03.004
14. Pankratova Yu.V., Pigarova E.A., Dzeranova L.K. Vitamin K-dependent proteins: osteocalcin, matrix Gla-protein and their extraosseous effects. Ozhirenie i metabolizm, 2013, no. 2, pp. 11–18 (in Russ.).
15. Tulewicz-Marti E.M., Lewandowski K., Rydzewska G. Bone metabolism alteration in patients with inflammatory bowel disease. J. Clin. Med, 2022, vol. 11 (14), p. 4138. DOI: 10.3390/jcm11144138
16. Turk N., Cukovic-Cavka S., Korsic M., Turk Z., Vucelic, B. (2009). Proinflammatory cytokines and receptor activator of nuclear factor kappaB-ligand/osteoprotegerin associated with bone deterioration in patients with Crohn’s disease. Eur J. Gastroenterol. Hepatol, 2009, vol. 21 (2), pp. 159–166. DOI: 10.1097/MEG.0b013e3283200032
17. Pollak R.D., Karmeli F., Eliakim R., Ackerman Z., Tabb K., Rachmilewitz D. (1998). Femoral neck osteopenia in patients with inflammatory bowel disease. Am. J. Gastroenterol, 1998, vol. 93 (9), pp. 1483–1490. DOI: 10.1111/j.1572-0241.1998.468_q.x
18. Sánchez Cano D., Ruiz-Villaverde R., Olvera Porcel M., Callejas Rubio J.L., Pérez C.C., García M.G. et al. Evaluation of bone mineral density, bone turnover markers, the OPG/RANKL system and sTNF-RI in Crohn’s disease. Gastroenterol. Hepatol, 2011, vol. 34 (1), pp. 3–9. DOI: 10.1016/j.gastrohep.2010.10.006
19. Silvennoinen J., Risteli L., Karttunen T., Risteli J. Increased degradation of type I collagen in patients with infl ammatory bowel disease. Gut, 1996, vol. 38, pp. 223–228.
20. Park J., Jung S., Noh Y., Kang M., Jung J., Kim S. et al. Analysis of risk factors for low bone mineral density in patients with infl ammatory bowel disease. Korean J. Gastroenterol, 2010, vol. 55 (4), pp. 237–244.
21. Gokhale R., Favus M., Karrison T., Sutton M., Rich B., Kirschner B. Bone mineral density assessment in children with infl ammatory bowel disease. Gastroenterology, 1998, vol. 114 (5), pp. 902–911.
22. Turk N., Cukovic-Cavka, S., Korsic, M., Turk, Z., & Vucelic, B. (2009). Proinflammatory cytokines and receptor activator of nuclear factor kappaB-ligand/osteoprotegerin associated with bone deterioration in patients with Crohn’s disease. European journal of gastroenterology & hepatology, 21(2), pp. 159–166. https://doi.org/10.1097/MEG.0b013e3283200032.
23. Silvennoinen J. Relationships between vitamin D, parathyroid hormone and bone mineral density in inflammatory bowel disease. J. Internal. Med, 1996, vol. 239 (2), pp. 131–137. DOI: 10.1046/j.1365-2796.1996.420765000.x
24. Gabrusskaya T.V., Revnova M.O., Kuz’mina D.A., Kostik M.M. Assessment of the state of bone mineralization and bone metabolism in children with inflammatory bowel diseases. EiKG, 2017, no. 7 (143) (in Russ.), available at: https://cyberleninka.ru/article/n/otsenka-sostoyaniya-kostnoy-mineralizatsii-i-kostnogo-metabolizma-u-detey-s-vospalitelnymi-zabolevaniyami-kishechnika (accessed on: 05.04.2024).
25. Gayvoronskiy I.V., Nichiporuk G.I., Gayvoronskiy I.N., Nichiporuk N.G. Bioimpedancemetry as a method for assessing the component composition of the human body (literature review). Vestnik Sankt-Peterburgskogo universiteta, 2017, vol. 12, iss. 4, pp. 365–384 (in Russ.).